Бодро трусишь по до боли известным тебе местам. Ты знаешь, что здесь изредка проежают железные фургоны, в которых обычно закидывают бездомных, или же бешеных собак. Ты знаешь. что такое приют. Сам бывал в нём. Твой колючий ошейник хорошо виднеется по короткой чёрной шерсти. Ты проклинаешь ошейник, когда сделая резкие движения твоя шерсть неловко прикосалась к нему. Но ты уже привык к этой боли и почти её не чувствуешь. Медленно проходишь по грязным улицам, пытаясь найти хоть какое-то удежище. У тебя нет дома. Ты его меняешь каждую минуту. Ты можешь поваляться на свалке, подремать во дворе какого-то богатого дядечки, или же отлично выспаться в тени большого дерева. В особенности ты любишь дубы. В их тени ты всегда прячешься от палящего летнего солнца, или же согреваешься в бешеный холод, прижавшись к столу этого дерева. Солнце уже палит достаточно сильно, но тебе это не страшно. У тебя короткая шерсть, которая спасает тебя от невыносной жары. Ловко прошмыгнёшь под одним из мусорных баков, при чём со всей силы двинув его лапами. Свалив бак, ты начал подбирать остатки съедобных веществ, которые ты жадно заглатывал, или же жевал. Ты не осёл и не будешь долго возиться над едой, потом заново её выплёвывая. Конечно, упрямство соеденяло тебя с этими животными. Всё же остальное было совершенно разным. По переулку пробегают крысы, но ты не обращаешь на них внимания. Ты можешь их ловко раздавить слегка прижав лапой. Ты не любишь убивать крыс. От их убийства нет никакого толку. Ими нельзя насытиться, они не приносят пользы в твою жинь. Ты немного наешься остатками людской пищи. Мимо пройдёт мать и её маленький ребёнок, нверное, его отправляют в садик. Ты злобно посмотришь на людей, громко рыкнув. Ты ненавидишь этих тварей, тем более за то, что тебе испортили жизнь. Тебя держали на цепи. когда можно было отпустить погулять. Тебе часто доставалось за проделки. Тебя посадили в приют, но ты вырвался. Чудом, но вырвался. С каждым съеденным куском у тебя ставало всё больше и больше силы.

Почувствуешь, как к тебе подходят. В твоей пасти висел кусок гнилого мяса, который еще имел кровь. Ты был похож на самого себя, только раньше, когда приходилось бороться за каждый мельчайший кусок пищи. Собака задавала тебе вопросы, желала приятного аппетита. Ты лишь холодно наблюдал за всем этим, внимательно вслушываясь в каждое слово Асми. И вот, когда собака перевернулась, ты увидел жалость в её глазах. Но тут же она переменилась безразличным выражением морды. Глотнёшь кусок, висящий у тебе с пасти, встанешь в полный рост. Собака подойдёт поближе, желая помочь. -Это моя территория. Мне не нужна помощь. Боль лишь придаёт свирепости и адреналина в крови. Как ни странно, ты имеешь приятный бархатистый голос, который слегка смешивается с грубостью и холодом. -Как не как, в любой момент могут прийти люди и вновь забрать меня в приют.

В нос ударит незнакомый запах дикой собаки. Скорее всего, гиены или шакала. Ты не различал этих собак. Дикие так дикие. Также само ты не различал собачьи породы. Для тебя все были равными, только одних было легче убить, других тяжелее. Или же одни были дураками, другие умниками. Конечно, рост много чего для тебя значил. Так как если ты очень мал, если ты такса или же еще какая-то мелкая собака, то ты не сможешь порвать большого пса. Он может схватить тебя поперек спины и легко сомкнуть челюсти. Чем сильнее и больше ты, тем больше у тебя шансов. И вот, все твои сто сантиметров силы и мощи повернулись к новопришедшей. Ты тупо смотрел ей в глаза. Ты практически не двигался, лишь изредка моргал или дёргал ухом. -Нет. Не помешаете.

Дикая собака спросит твоё имя. Твои зрачки расширяться. -Но прежде всего мне нужно знать ваше. Стоишь в полном росте и хлодно смотришь на всё происходящее. Ты уже ничем не интересуешься. Ты не любопытен и не интересен, ты не тот, что раньше. Ты был игривым и забавным, лишь тогда, когда это был нужно. Ты мог укусить и ударить, но лишь при потребности. Теперь же ты мог долго терпеть. У тебя стальные нервы и железные мышцы. Ты можешь бежать без остановки и не обращать внимания на болтовню всяких обычных дворовых псов. Ты не чистокровка, и не дворняга. Ты грязнокровный.

Не подая виду внимательно выслушаешь имя дикой собаки. Имала..... ВДля тебя это имя было довольно странным, хоть ты уже и привык ко всем странностям жизни. -Баскервили. Кратко и точно представишься ты. Это твоё полное имя. Баскервили, то есть, наводящий страх на людей, или кровожадный дикий пёс всего города. Ты вспоминаешь, как выбираясь из приюта вонзил зубы в голову одному из людей, пытавшемуся тебя остановить. Но ты рад. Рад, что теперь ты свободен, рад, что ты живёшь во своре, рад, что мстишь людям за испорченное прошлое, да и вообще, за много чего. Наклонишь голову к свалившему тобой мусорному баку. Начнёшь рыться носом в отходах, подбирая остатки еше съедобной падали.

Продолжаешь подбирать падаль, которую вообще сложно даже падалью назвать. Ты не переборчив в еде. Ты можешь есть плоть, мясо и шкуру, а когда надо сможешь обойтись и сырыми ягодами. Ты отлично знаешь все правила выживания. Ты можешь обойтись и куском гнили, которую даже свиньи не едят. У тебя хороший желудок, который переваривает всё подряд. Ты знаешь, что в таких тёмных местах есть много чего хорошего. Часто сюда забегают крысы, или же мыши. До твоих ушей донесёться вопрос собаки, в котором спрашивается о том, давно ли ты здесь живёшь. Ты съешь последний съедобный кусок. Поднимешь голову. Отряхнёшься. -Давно ли я здесь живу? Около четырёх лет.

Ты внимательно выслушаешь всё, что скажет собака. В твоих бедушных глазах, изредка блестящих красным огнём ненависти, был холод и пустота. Ты дёрнешь ухом. До ушей донесёться странный звук, но уже более привычный для тебя: сирена. Где-то неподалёк ехала "Скорая помощь". Ты также холодно повернулся на звук, но затем резко отвернулся. -Если бы я его не знал, то уже четыре года сидел бы в приюте. Город просто огромен. До твоих ушей вновь донесёться звук сирены, но ты уже не обратишь на него внимания. Ты смотришь на собеседницу, изредка дёргая ухом, или же копаясь лапами в тухлой пище.

Ты копаешься в падали, как вдруг Имала задаёт странный вопрос. Ты не любил говорить о приютах, и тебя это злило. Но ты был сдержанным и вечно холодным. Тебя было трудно вывести из себя, хотя ты злился весьма часто. -В приютах нужно сидеть в мелкой вонючей клетке. Кормят лишь падалью, которую даже в этом мусорном баке нет. А если ты не слушаешься, бьют палками или одевают намордники и колючие цепи, или же ошейники. Глаза вспыхнут ненавистью. Но ненавистью к приютам, к жестокому поведению людей и к тому, что все пять прожитых тобою лет были не прожиты напрасно. Ты калечил двуногих также, как и калечили жизнь псам из твоей своры. На твоих глазах собак забирали и увозили в приюты, или напускали огромных питбулей на более слабых дворняжек. А ты остался в живых. Чудом, но выжил. И обрёл свою свору, хоть и оставил на память множество шрамов, а также свой ошейник.

Услышешь тихий, почти неслышный вой собаки. Похоже, умирающей. Пульс усилиться. Ты откроешь пасть. Зевнёшь. Выслушаешь последние фразы Ималы. Кажись, она говорила сама с собой. Плевать. Ты сделаешь мелкий шаг. Посмотришь вдаль и вновь переведёшь взгляд на дикую собаку. Она лежала на животе, её голова лежала на лапах. Ты не станешь её беспокоить. На другой стороне улицы возились бродячие псы. Ты не обращаешь на них внимания. Они тебя не волнуют. На этом переулке нет отдельных территорий. Переулок общий. А вот например старая церковь, или что-то типо - так это территория лично твоей своры. Отойёшь от собаки. Некоторыми кусками ты не мог утолить сильный голод. Ты начал вновь рыться лапами в отбросках. Тебе не нравится так питаться, но что поделаешь? Жизнь заставляет. А из города не уйти - потеряешь всё. И свору, и дом, и власть, и территорию.... Даже свободу можно потерять. В городе не так ужасно, как за городом. Хотя там и больше живности для охоты и там не ездят железные фургоны - ты чувствуешь, что твоё место здесь. Хотя тут и не Рай, но жить можно. И именно здесь зародился великий Бастер.

Продолжаешь бодро копаться в мусоре. Но вдруг к твоим ушам доноситься очередной вопрос. Ты был неразговорчив, да и вообще, тебе было нескем поговорить. Как не как, твоя стая распалась и теперь ты собираешь новых собак. Да и те живут только парочками или маленькими группками. А ты, хоть и во своре, должен быть сам за себя. -Стайный. Продолжаешь копаться в еде. Тебе начала надоедать эта жизнь. Пора налить в неё крови и агрессии. Тебе скучно. Ты начинаешь беситься. Тебе не на ком выпустить злость за то, что с тобой судьба поступила так жестоко. Ты поднимаешь голову и бодро подходишь ко псам. -Это моя территория. А вы типо не знали? Один из псов, коренастый, овчар, оскалив зубы, быстро подходит к тебе. Он ничего не говорит, как бы это и не было странно. Он делает резкое движение, попытка укусить тебя за плечё. Ты отпрыгиваешь назад, сам укусив овчара за ухо. За ухо? Глупо. У овчара были подрезанные уши. Судя по всему, кавказец. Тебе на спину налетает еще несколько псов. Ты, не отпуская того овчара, начинаешь дубасить его передними лапами, словно не чувствуя боли. Ты уже привык ко всему этому. Начинаешь спускать челюсти. И вот, тебе повезло - ты ухватился за затылок врага. Собираешь все силы, и резко рванув в бок отпускаешь зубы - овчар налетел на одного из псов. Холодно взглянув на других, ты делаешь резкий укус зубами. Ты не знаешь, кого изо псов ты укусил. Ты почувствуешь что-то твёрдое- кость и грызонул что есть мочи. Противник взвыл, но тем же только усилил хватку. Ты тоже не ослабливал. Раскроешь глаза - ты вцепился псу в шею сверху. Конечно, этот удар был тоже не очень умён. Другой же пёс начал больше и больше добираться до твоего загривка. Ты соберёшь все силы. Рванёшь и подпрыгнешь вверх, ударив вражескую грудь задними лапами. Ты ударишь того пса, которого до этого схватил за шею. -Да ладно, мне уже надоело с вами возиться. Еще сильнее рванёшь вперёд и воспользовавшись удачным моментом, ударишь уже раненого пса спиной об прочную стену и со всей силы прижмёшь к стенке. Почувствуешь кровь возле лопаток - но уже явно не твою. Другой из собак, резко отпустив твой бок попытался вцепиться в горло, но ты сам схватил его поперек морды. И ты не отпускаешь. Держишь до последнего. Враг вырывался, но ты только сильнее сжимал клыки и тольео сильнее прижимал другого пса к стене. И вот, когда тот, кого ты прижал - обессилел, ты резко отпустил вражеский нос. Пёс, до этого сильно рвавшийся назад, опрокинулся на спину. Ты времени даром не теряешь. Быстро подскочив ко псу ты схватишь его за глотку. Начнёшь грызть, тем же самым перегрызая доход крови в мозг. Пёс взвыл. Ты отпустишь его. Противник быстро встанет, но ты также резко укусишь его за лопатки. Ты не хотел убивать. И вот, ты посмотришь на еще нескольких псов, стоящих неподалёк. Это были слабые собаки: таксы да австралийские келпи. Ты щёлкнешь зубами. Раздасться звук, словно сталь щелкнула о сталь. Посмотришь на до этого прижатого к стене пса. Он, хоть и пошатываясь и спотыкаясь, старался как можно быстрее уйти отсюда. Тебе как всегда повезло. Но стоп, где же еще один пёс? Ты не успеешь и повернуть голову, как почуешь, как мощные зубы впились тебе в загривок. -И почему же тебе не отдыхаеться, м? Рванёшь на противника и схватишь его за голову. Максимально сомкнёшь зубы. На землю упадёт что-то странное - наверное мозги. Овчар отпустит тебя и отойдёт. Но ты только воспользуешься этим и схватив за горло, свалишь на землю, царапая когтями и бья лапами его грудь и живот. -Понадеялся, что я ослабну? Зря.... Тихо прошепишь ты, сквозь зубы. У тебя болела спина и загривок. Ты хотел убить этого овчара. Но не убил. Тебе уже надоела эта дурацкая драка, в которой не было никакого смысла. Ты отпустишь глотку, отойдя всторону. -И чтоб на моей территории больше не являлись. Приподняв голову, быстро, трусцой, отбежишь от наглых псов. Подбежишь ко своему старому другу - мусорному баку. Сядешь возле него на задние лапы ожидая следующих действий.

Холодно смотришь на убегающих псов. Это твоя территория, что скрывать? Они первые напали. Ты защитился. Спина уже перестала болеть. Раны начали заживать, хоть еще и шла кровь. Ты привык к дракам. У тебя никого нет, и защищая свою территорию ты продолжаешь свою жизнь. А если бы ты не дрался, то твоя жизнь была б похожа на сплошное скопление скуки. Тряхнёшь головой. Услышешь, как дикая собака подбирается поближе к тебе, но не нападает. Ты можешь защититься даже тогда, когда тебя схватят за глотку. Ты можешь ухватить противника за голову. Как это сделал сейчас. Не подавая виду выслушаешь всё, что скажет Имала. Сказанное ею имело смысл. Да и вообще она никогда не говорила бессмысленно. Тебе нравились такие собаки. Не то, что мелкие тарахтелки, которые болтают без остановки и которым приходится вручить небольшую трёпку. Ты ненавидишь, когда в сказанном нету толку. Да и вообще, ты редко с кем разговариваешь. Тебе просто нескем говорить. -Если б ты еще с малого возраста сидела на цепи и со всей силы рвалась, может быть, имела б выносливость больше. Это тоже имело свой смысл. Ты долго сидел на цепи. Приходилось рваться, тренируя свои мышцы, и также приходилось рвать цепь зубами и когтями. А затем началось всё самое ужасное. Приют, жизнь в своре убийц и всё такое. Выжил вообще чудом. -Сразу видно, что ты не дерёшься с подрасткового возраста, раз так говоришь.

Ты удивлённо приподнимешь брову. -Но ты же говорила, что у тебя слабое здоровье. Так почему ты сейчас говоришь, что ты хотела всех порвать? Никто не знает, что ты подумаешь сейчас. Но самым первым поймёте, что ты толком не понял сказанную дикой собакой фразу. То она говорит, что не может сражаться, то она говорит, что хочет уйти королевой, убив всех. Так кто она на самом деле? Но ложь - это уже явно то, что обьеденяет вас. -Как видишь. Окончательно ответишь ты на следующую фразу, ну, что мол ты всю жизнь провёл в боях. Это было правдой, хоть, возможно, и горькой. Ты ляжешь. Положишь голову на лапы, тупо наблюдая за прибежавшими сюда крысами.

Ты уже потерял и веру в дружбу, и веру в других, и веру в слова. Ты никому не доверял. Что тут скрывать? Тебе вечно врали, смотря в глаза. Но ты лишь ухмылялся и обходил эту ложь. Теперь же ты не поверил и сказанному собакой. Тебе некому доверять. Ты всё еще лежишь, положив голову на лапы, вытянув хвост и лежа на холодной сырой земле. Холод.... Это то, что ближе всего к тебе. Это единственное, что можно сравнить с твоим характером. -Мы много чего хотим.... Но если то, что мы хотим - не сбываеться, мы огорчаемся. Это повторяется и у нас выростает злоба на весь мир. Затем происходит что-то хорошее и наша злоба начинает сливаться с эгоистичностью и с гордостью. Сказанная тобой фраза была правдива. Ты сказал её сам о себе. Ты жил в людском доме. Ты хотел свободы, и вечно куда-то убегал, но тебя посадили на ошейник. Ты начал наращивать злобу. И с каждым днём злости становилось всё больше и больше. Ты надеялся на то, что покинешь этот ужасный дом и наконец-то обретёшь свободу. Но хозяева уехали, так и оставив тебя на цепи. Вскоре приехали новые - они тебя прогнали. Ты попал в приют - там тоже было практически ужасно. Но наконец-то ты попал в свору. Тебя мало кормили, но однажды ты забил их вожака. И теперь стал новым. Всё подтвердилось. тем временем Имала убила крысу и задала тебе очередной вопрос. О твоей своре. -Она распалась. А точнее, не распалась. Просто я сам-то пёс-одиночка по жизни, а собаки живут своими мелким группками.

Ты начинаешь злиться. При чём тут твой характер? Наоборот, если бы ты не был таким, то не выжил бы. Поднимешь голову. Взглянешь на дикую собаку. В глаза. -Если ты еще что-то скажешь оо моём характере, то пожелеешь, что вообще можешь говорить. Ты действительно розозлился. И почему же собака говорит всё вслуг? Всё, что думает? Ты не понимаешь. Ты всегда живёшь один и тебе вообще нескем поговорить. Да и вообще, ты замкнут и своенравен. Ты много чего ненавидишь. Ты бы просто промолчал, если б Имала сказала это самым первым и замолкла. Но она продолжила разговор, и тебе пришлось высказывать своё мнение. До этого ты лишь показывал его грубой силой, или же затыкая всем рты, чтоб все тебя услышали.